ФАКТОРЫ ПОСЕЛЕНЧЕСКОЙ СТРУКТУРЫ И ОСОБЕННОСТИ ЖИЛИЩА В ПОТЕРЯХ ЗДОРОВЬЯ НАРОДА

Официальная демографическая статистика традиционно сводится лишь по двум категориям населенных пунктов - городам и сельской местности. Однако система расселения не сводится лишь к этим двум категориям населенных пунктов. Существуют значительные различия между условиями жизни в больших и малых городах, особенно если учесть, что к малым городам в Российской статистике причисляются рабочие поселки, в т.ч. при шахтах, рудниках, или большинство поселков Севера. Образ жизни в сельской местности также сильно различается в деревнях, где люди ведут приусадебное хозяйство и в промысловых или скотоводческих регионах.

В соответствующих разделах Атласа проанализированы различия групп населения по структуре питания, доходам, условиям труда. Однако наиболее часто среди факторов, влияющих на показатели здоровья населения мы называли структуру жилого фонда и степень его обеспеченности централизованным теплоснабжением, водопроводом, канализацией.

Наличие данных о численности населения, живущего в разных типах населенных пунктов и в разных типах жилых помещений позволяет провести количественное исследование зависимости средних показателей смертности и ее структуры от параметров структуры расселения [1]. Для исследования использованы стандартизованные показатели смертности мужчин в городских и сельских поселениях за период с 1994 по 1996 год. Мужская субпопуляция избрана для исследования в связи с большей подверженностью мужчин действию средовых факторов, нежели это свойственно женщинам. Для каждого региона были рассчитаны средние для этого периода показатели структуры смертности в % к смертности от всех причин по основным классам причин смерти (инфекционные и паразитарные болезни, новообразования, болезни системы кровообращения, органов дыхания, органов пищеварения, несчастные случаи и прочие “неестественные” причины). Влияние факторов расселения проявляется в их высокой корреляции с параметрами структуры смертности.

Количественная оценка различий поселенческих групп по уровню и структуре смертности основывалась на многофакторной регрессии, в рамках которой моделировалась ситуация, когда жители однотипных поселений или жилых помещений на всей территории страны имеют одинаковые показатели смертности от изучаемой причины, а все различия регионов по этому показателю связаны с их различиями в структуре жилого фонда или расселения. Подбирались такие значения % смертности в каждой поселенческой группе, при которых дисперсия (сумма квадратичных отклонений) между моделями для каждого региона и реальными значениями была минимальной.

Доля умерших от травм, отравлений, самоубийств, убийств и иных внешних причин смертности выше на селе - 20,5%, чем в городе (17,8%). Максимальные различия между городом и селом характерны для районов Севера и Предуралья.

По-видимому, определяющим здесь является возможность быстрой доставки пострадавших в больницу. Отсюда и различия между горожанами и селянами - последних в общем случае доставить быстро намного труднее. Других зависимостей этой группы причин смерти от типа населенных пунктов обнаружить не удалось.

Гораздо отчетливее выражена зависимость этой группы причин смерти от структуры типов жилищ. Так, параллельно с ростом доли населения, живущего в многоквартирных домах без коммунальных удобств (по сути это бывшие бараки) отчетливо возрастает и доля умерших от травм или убийств. По мере роста доли живущих в наиболее комфортных типах жилья (индивидуальные дома с коммунальными удобствами) происходит снижение анализируемого показателя. По описанной выше схеме были смоделированы уровни смертности от неестественных причин для разных групп мужчин (см. таблицу).

Наличие взаимосвязи между смертностью городских мужчин и сельскими типами жилья связано с миграцией селян в города, при которой городская субпопуляция наследует параметры риска смертности, фактически сформированные в сельской местности. Совершенно очевидно, что высокая смертность по этим причинам в регионах с широким распространением бараков, определяется специфичностью контингента, который их заселяет. Именно в таких типах жилья оседают обитатели социального “дна”. Характерно, что по мере роста комфортабельности жилья данный показатель закономерно снижается.

В сельской субпопуляции в сущности, картина та же - по мере роста комфортабельности жилья смертность от несчастных случаев и насильственных причин снижается.

Если исключить из расчета все случаи смерти от несчастных случаев и насильственных причин, то смертность от инфекционных заболеваний, составит для села 2,42% и 2,26% для города. Среди этой группы причин смерти абсолютно доминирует туберкулез. Моделирование смертности городских мужчин от инфекционных заболеваний обнаруживает резко выраженный максимум в бараках, где модель показывает повышение доли этой группы причин смерти до 4.6%. Как и в предыдущем случае это связано с тем, что в городских бараках в значительной степени селится маргинальный контингент, в том числе и приносящий “лагерный туберкулез”. Среди сельского населения обнаружена иная картина. Для обитателей сельских бараков модель показывает тот же уровень, смертности от инфекций, что и в городах - 4.6%. Но на первом месте по вероятности смерти от инфекций на селе оказываются обитатели сельских коттеджей - 5.3%. Феномен с подобным “поведением” модели связан с совпадением зон повышенной смертности и распространенности сельских коттеджей на Кавказе. Если высказать гипотезу, что в этом регионе среди наиболее состоятельной части жителей существенна прослойка лиц, побывавших в тюрьмах, то полученные данные вполне с ней согласуются. Это объяснение также вполне согласуется с реалиями кавказского социума, где нормой является выезд на заработки (в том числе криминальные) в молодости и возвращение на Кавказ в зрелом возрасте с деньгами для строительства дома и приобретенными болезнями.

Доля умерших от новообразований в городах несколько выше чем на селе - 17,5% против 16,0%. Однако делать однозначные выводы о худшем положении в городах, ссылаясь, как это широко принято, на худшую в них экологическую обстановку, преждевременно. Дело в том, что, так как городское население страны обычно состоит из горожан в первом - втором поколении, стариков с вялотекущими формами рака из деревень родственники нередко забирают в город, где проще организовать уход и имеется более квалифицированная врачебная помощь. Умирая, эти старики попадают в городскую статистику, хотя заболели они в деревне. В результате данные по городам естественным образом завышаются, а по селу - занижаются. Эта закономерность наиболее отчетливо проявляется в регионах с традиционным типом социума, в поволжских и предуральских актономиях, Дагестане, областях российского центра, слабо затронутых миграционным перемешиванием населения.

На приведенной карте видно, что в Башкирии соотношение село/город по смертности от рака много ниже, чем в соседней Челябинской области. Это и понятно, ведь в период индустриализации на Магнитку и другие стройки Челябинской области съехалось много пришлого населения, которое не имеет корней в местных селах. В Башкирии же дети, переехавшие жить в города, сохранили связь с родителями и при ухудшении их здоровья в массе забирают больных к себе в городские квартиры. Характерно, что в Сибирских автономиях аналогичная ситуация наблюдается лишь там, где не было значительного притока мигрантов (Алтай, Тува).

Дополнительную иллюстрацию этого процесса мы получили в результате моделирования показателя доли умерших от новообразований для населения, живущего в разных типах жилья. Так, в сельской субпопуляции было отмечено повышение доли умерших от рака среди живущих в коммунально обустроенных сельских квартирах (27.4%), тогда, как среди живущих в усадебных домах она составила 11.3%. Понятно, что при первой возможности больные люди перебираются в квартиры, где им не надо носить дрова и воду. В то же время оказалось, что в тех регионах, где в городах низок уровень коммунального обустройства смертность сельских мужчин от рака повышается. Очевидно, что в этих случаях старики реже переезжают в город. Такой переезд имеет смысл лишь тогда, когда он дает существенное облегчение жизни или ухода за больным, т.е. при переезде из села в коммунально обустроенную городскую квартиру.

Среди естественных причин смерти от болезни органов кровообращения также чаще встречаются в городской субпопуляции (58,7%), чем на селе (57,8%). Максимальные значения этот показатель имеет в крупных городах (65,2%). Моделирование показало, что в регионах, где преобладает деревенское население, доля смертности по болезням кровообращения у горожан снижается до 55.3%, а в промыслово-скотоводческих регионах эта причина смерти горожан стремится к величине 41.5%. Т.е. в тех случаях, когда города малочисленны, проявляется эффект задержки в сельской местности мужчин, имеющих большую вероятность смерти от сердечно-сосудистой патологии, а в городах концентрируются мужчины, имеющие больше шансов умереть от иных причин. Когда же в структуре расселения существенно преобладают города и поселки, то эффект разделения субпопуляции на более активных (низкий % смерти от возрастных сердечно-сосудистых болезней) и менее активных (высокая доля возрастной смертности) не проявляется.

Для сельской субпопуляции мужчин обнаружено, что зависимость от структуры жилого фонда всех типов поселений выше, нежели от структуры жилого фонда только сельских поселений. Напомним, что аналогичный эффект отмечен для смертности сельских мужчин от новообразований, которые также можно отнести к группе возрастных причин смерти. При этом увеличение в городах доли жилых помещений с коммунальными удобствами (квартиры, коттеджи) вызывало снижение показателя доли умерших от сосудистых патологий в сельской части населения. Снижение показателей коммунального обустройства городского жилья на селе проявлялось в росте доли умерших от болезней кровообращения.

Фактически в этом проявляется тот же процесс, что был обнаружен для смертности от новообразований. Умершие в сельской местности никак не могут отражать уровень жизни в городах, поскольку повсеместно вектор миграции направлен из села в город, а статистически заметная корреляция формируется за счет избирательного переезда сельских стариков в городские поселения с коммунальным обустройством. Однако это все же процесс второго плана, тогда, как у раковых больных он является ведущим.

Доля умерших от болезней органов дыхания, смертность отчетливо коррелирует с повышением уровня урбанизации. В среднем сельские жители умирают от этой причины в 10,1% случаев смерти, а в городах лишь в 7,8%. В минимально урбанизированных регионах с преобладанием промыслово-скотоводческих типов хозяйствования смертность от болезней органов дыхания у горожан повышается до уровня 11.7%, там, где основная масса людей живет в мегаполисах от болезней легких умирает лишь 5.8%. Очевидно, что вероятность смерти от острых легочных заболеваний снижается по мере снижения длительности пребывания на открытом воздухе, повышения качества оперативности оказания медицинской помощи.

Для сельских мужчин установлено поступательное снижение частоты смерти от болезней легких по мере повышения качества и коммунального обустройства жилого фонда:

9.0% - сельские индивидуальные дома с коммунальными удобствами, преимущественно с земельными наделами;

9.2% - сельские многоквартирные дома с коммунальными удобствами, без земельных наделов, в т.ч. в рабочих поселках;

9.8% - сельские индивидуальные дома без коммунальных удобств, преимущественно с земельными наделами;

11.6% - сельские многоквартирные дома без коммунальных удобств (бараки).

Доля умерших от болезней органов пищеварения, среди которых доминирует язва желудка, в городе и на селе дает близкие показатели (3,8% и 3,6% соответственно). Имеются три центра с высокими показателями - Москва с областью, Кавказ и Предкавказье и Сибирь с Уралом. Среди горожан частота смерти от болезней органов пищеварения минимальна для мужчин, живущих в пригородных посадах в индивидуальных домах с земельными наделами, но без коммунальных удобств (1.36%). Для живущих в городских многоквартирных домах без коммунальных удобств и с оборудованных централизованными системами отопления, канализации, водоснабжения доля умерших от болезней органов пищеварения имеет близкие значения, 3.55 и 4.23 процентов соответственно. Наиболее высока “концентрация язвенников” среди обитателей городских коттеджей, индивидуальных домов оборудованных основными коммунальными удобствами - 15.4%. Если принять гипотезу о нервной природе этой болезни, то можно сказать, что эти данные вполне соответствуют бытовым представлениям об уровне нервного напряжения, с которым достается престижное жилье.

На селе наблюдается та же закономерность. Смертность от болезней органов пищеварения у обитателей сельских коттеджей (индивидуальных домов оборудованных коммунальными удобствами) регистрируется в 6.5% случаев. В остальных категориях жилых помещений уровень смертности от болезней органов пищеварения существенно ниже: 3.99% у жителей многоквартирных домов без удобств, 3.38% в квартирах с удобствами, 3.17% у живущих в собственных деревенских домах без удобств. Как и в случае с городским населением видно, что престижное жилье достается с большим нервным напряжением, чреватым “наживанием язвы”.

Оглавление Дальше

Мартынов А.С. Артюхов В.В. Виноградов В.Г. 1998 (C)